АОН Парк Гагарина. Новости Самары и Самарской области

15.12.2023

Фасад

Тевтонский Орден

Очерк истории

Часть 4

Закат Тевтонского Ордена.

Орден в начале XV века находится в апогее своего могущества. Ему принадлежит целая страна. Точнее Орден одновременно и военно-монашеское сообщество и государство.

Но утрачен смысл существования Ордена как боевого отряда Святого Римского Престола, как тарана, расчищавшего путь католической церкви на земли языческих народов. Таковых в обозримом пространстве уже не осталось.

К тому же, обуреваемые спесью, порожденной именно могуществом Ордена, тевтоны еще с середины прошлого века все меньше считались с властью Папы, все чаще поступали вопреки требованиям Рима. Поддержка Папы становилась все слабее.

Европейские монархи, которые в прошлом однозначно поддерживали Орден в его походах и военных конфликтах, стали ревновать и все чаще приходить к выводу, что расходы и потери, которые несли они в войнах в интересах Ордена, ничего путного им самим не давали, что они сами выпестовали государство, которое теперь пытается если не доминировать в Европе, то уж во всяком случае играть огромную роль.
Все меньше монархов становилось на сторону Ордена в территориальных спорах с соседями.

Одним из главных и органических пороков Ордена был принцип привлечения в свои ряды рыцарей. Если в национальных государствах рыцарем обычно становился феодал (или его младшие сыновья), имеющий собственность, землю, власть на своей земле, семью, то вступая в Орден он давал обеты безбрачия, бедности и послушания. Т.е. в своей стране рыцарю было за что сражаться и он вступал в войско монарха для того, чтобы защищать не только своего сюзерена, но и непосредственно свое поместье и свою семью.
В Ордене же рыцарю нужно было идти и сражаться в чужих землях за отвлеченные идеи. И победа ничего ему лично не приносила.

И если в прошлом Орден хотя и не без затруднений, мог исправно пополнять свои ряды рыцарями, то к началу XV века этот ручеек стал иссякать.

И с двух сторон Орден зажат слишком сильным государством Польско-Литовским королевством.

К моменту максимального развития Орден как государство имел население около 2 мл. человек. На его территории насчитывалось 19 тыс. деревень, 55 городов, 48 орденских замков и вне территории 16 комтурств, т.е. крупных поместий в разных странах Европы. Годовой доход Ордена достигал 800 тыс. серебряных марок.

Но в это время отчетливо проявляется радикальное противоречие между Орденом как военно-монашеской организацией и Орденом как государством.

И если интересы государства были все те же, что и светских государств Европы, то интересы как организации становятся все более размытыми и непонятными ни для кого. Собственно, с исчезновением язычества и утраты идеи крестовых походов Орден как организация становился ненужным. Жители орденской Пруссии желали своего процветания и богатства, и если не участия в управлении государством, то уж во всяком случае законов, гарантирующих их права и защиту собственности.

Существование правящей верхушки (монахов-рыцарей), состоящей из людей, не имеющих никакой своей собственности, а значит не имеющих личной заинтересованности в процветании государства, уже не отвечало интересам общества.

Вследствие нарастающих противоречий уже в конце XIV века в Пруссии возникают политические партии, которые начинают борьбу с верхушкой Ордена за власть. Тогда такие организации назывались Лигами. Одной из первых стала "Лига Ящериц". Членами лиг становились богатые горожане и землевладельцы, желающие бороться за свои права.

При этом, многие города Пруссии, прежде всего портовые, являлись членами Ганзы, торгового сообщества немецких городов. Городской буржуазии прусских городов, приобретающей все больший вес по мере обогащения, не нравилось вмешательство администрации Ордена в торговые дела, попытки верхушки влиять на соседние государства различного рода торговыми ограничениями, запретами импорта или экспорта.

Это недовольство верхушкой Ордена внутри Пруссии совпадало с недовольством Польши, которая Орденом была отделена от главнейшего морского порта Данцига, от которого в глубину Польши шла главная торговая артерия река Висла.

Польский король Ягайло (Владислав) всячески способствовал процессам в Пруссии, которые вели к разрушению Ордена. Помимо влияния через ганзейских купцов, он тайно поддерживал оппозиционные Лиги в Пруссии, подбивал Жемайтию, принадлежащую в это время Ордену, на мятежи.

В 1407 году жемайты поднимают мятеж. Командор Ордена в Жемайтии фон Эльфенбаш сумел подавить его, однако уже в 1909 мятеж вспыхивает вновь.

Гроссмайстер Ульрих фон Юнгинген потребовал от Ягайло прекратить поддержку мятежников. Однако ход событий обещал высвобождение Жемайтии из под Ордена и присоединение ее к польско-литовскому королевству.

22 июля 1409 года Ягайло объявляет свой титул - Божей милостию Владислав Король Польши Великий Князь Литвы Наследник Померании Владыка и Наследник России (Wladislaus, Dei gratia rex Polinae, dux supremus Lithuaniae, haeres Pomeraiae et Russiae dominus et haeres).

Это прямой вызов Ордену и провоцирование войны. Уже хотя бы тем, что Ягайло объявляет Померанию (Померелию) своей вотчиной. Ягайло открыто начинает военные приготовления. Королю Чехии удается навязать сторонам конфликта перемирие, которое продлится до лета 1410 года.

Грюнвальд - роковое поражение Тевтонского Ордена

30 июня 1410 армия Ягайло, в которую кроме поляков и литовцев входили и несколько русских полков, чешские наемники (во главе которых стоял ставший впоследствии знаменитым руководителем чешских таборитов Ян Жижка) и татарских отрядов, форсировал Вислу и двинулось к орденским замкам Лобау, затем к Сольдау и Гильденбург.

К 14 июля 1410 польско-литовское войско и тевтоны сошлись на равнине между деревнями Грюнвальд и Таненберг. Противостоящие Ордену силы явно превышали численность тевтонов, но насколько, это навсегда останется тайной поскольку летописцы обеих сторон как всегда безбожно лгут, всячески преувеличивая силы врага и преуменьшая свои войска.

От автора. Это уже давно штамп и банальность. Всегда у врага "превосходящие силы", всегда у него "отборные дивизии", всегда у него "неисчислимое множество резервов".
Скучно, девочки!

По моему, стоило бы вообще запретить законодательно что ли использовать эти набившие оскомину фразы, свидетельствующие только о военной безграмотности и крайне скудном словарном запасе пишущих.

Сражение началось рано утром и продолжалось до вечера. Тевтонский Орден потерпел сокрушительное поражение.

Неизвестно сколько погибло с обеих сторон, но документальные хроники свидетельствуют о том, что 51 штандарт Ордена был выставлен на всеобщее обозрение и поругание в часовне св.Станислава в Кракове.

Документально зафиксированы гибель гроссмайстера Ордена Ульриха фон Юнгингена, гросскомтура Конрада фон Валенрода, казначея Томаса фон Мерема.

В тактическом плане это поражение было не самым тяжелым. Случались у Ордена поражения и похуже, но в прошлом он всегда быстро восстанавливал свои силы, набирая в свои ряды новых рыцарей, обращаясь за помощью к Папе Римскому, к монархам Европы (прежде всего к императору Священной Римской империи, к королям Венгрии, Чехии).

Но к 1410 году политическая обстановка была уже иная, нежели в прошлом. Особенно рассчитывать на поддержку извне Ордену уже не приходилось. Ручеек новых братьев-рыцарей иссяк.

И все заметнее в военном плане становилось, что тяжело вооруженные, закованные в броню конные рыцари уже не являются главной ударной мощью в сражении. Появление и развитие огнестрельного оружия сильно снизило боевую ценность рыцаря. Бой во все большей степени становится пешим.

И если раньше любое сражение так или иначе распадалось на сумму единоборств рыцарей, вокруг которых дрались группки их оруженосцев и слуг, то теперь на передний план выходили боевые действия организованных крупных групп пехоты.
При этом главенствующую роль теперь играют не индивидуальная обученность конного воина, а умение действовать в составе пешего подразделения; и не храбрость отдельного рыцаря, а умение командовать подчиненными.

В XV веке этим требованиям в наибольшей степени отвечали профессиональные солдаты, обычно объединявшиеся в группы, именуемые Компаниями (Company) и готовые за определенную плату предлагать сражаться за кого угодно. В главе такой, прямо скажем, шайки стоял главарь, называемый капитаном и чаще всего избираемый членами такой группы или же собиравший за свои деньги отряд наемников. За какую страну и за какого монарха сражаться им было все равно.

От автора. Интересно, у нас используется невесть откуда взявшийся термин "рота" тогда как в большинстве европейских языков за подразделением пехоты в 100-200 человек так и закрепилось название "компания". Так что правильнее всего в известном романе Дюма было бы переводить с французского не "рота королевских мушкетеров", а "компания королевских мушкетеров".

И еще. Наемный солдат служит не своему народу и не своей стране, а тому, кто ему платит. И в бой он идет не за свободу своей страны, не за свой народ, а лишь отрабатывая свое жалование.
Ландскнехт он и есть ландскнехт, как его не назови. Современный российский термин "солдат-контрактник" есть синоним термина "ландскнехт".
Особенно, если принимать во внимание то, что для поступления на контрактную службу в Российскую Армии вовсе не обязательно нужно быть гражданином России.
Во что обойдутся Ордену наемники, мы увидим ниже. Они станут одной из главных причин гибели Ордена.

Итак, 15 июля 1410 Тевтонский Орден терпит поражение в битве при Грюнвальде (при Таненберге). Польско-литовское войско, понесшее большие потери, осталось на поле битвы. Три следующих дня они будут оплакивать и хоронить павших, отдыхать, приводить себя в порядок.

Эта задержка позволила комтуру Генриху фон Плауэну принять меры по подготовке столицы Ордена Мариенбурга к обороне. Туда соберутся выжившие в битве тевтоны, жители близлежащих селений. В замок фон Плауэн свезет все запасы продовольствия и фуража с округи. Окружающие замок села будут сожжены. Комтур направит в Ливонию гонцов за помщью.

25 июля Ягайло начинает осаду Мариенбурга. Среди жителей Пруссии происходит раскол. Епископы Кульма и Самбии присягают на верность полякам. Замки Торн и Штетин сдаются без боя и признают Ягайло своим сюзереном. А вот замки Кёнигсберг, Эльбинг, Бальга, Кульм сопротивляются.

Литовский князь Витовт, в войсках которого вспыхнула дизентерия и которые и так понесли тяжелейшие потери 11 сентября уводит своих людей в Литву.

Следом, узнав, что на выручку Ордену спешат подкрепления из Германии и Венгрии (сведения оказались ложными) покидает короля и герцог Мазовецкий.

В создавшейся обстановке Ягайло 19 сентября вынужден снять осаду столицы Ордена, но он занимает замки Мариенвердер и Реден.

Внешне все обошлось.

В подобные ситуации Орден в прошлом попадал не раз. И последствия прошлых поражения обходились Ордену не дешево.

8 декабря фон Плауэн начинает переговоры с Польшей, которые завершаются подписанием 1 февраля 1411 года в Торне мирного договора.

По договору Жемайтия отходит во власть литовского князя Витовта вассала короля Польши Ягайло (Владислава), но только пока они оба не умрут. Добжин возвращается Польше. Померелия, Кульмские и Михайловские земли остаются у Ордена. Провозглашается свободное передвижение купцов и товаров через Пруссию и Польшу.

Кризисное развитие Тевтонского Ордена.

Вроде как все обошлось и Орден вышел из войны без особенно тяжких последствий. И раньше Орден терял земли и замки, которые затем возвращал.

Однако эта война война породила множество проблем внутри орденского государства.

Новому гроссмайстеру пришлось пойти на ряд непопулярных мер ради восстановления порядка. Были строго наказаны те, кто предал Орден в тяжелое время. Многие из них были казнены, а их собственность конфискована в пользу Ордена.

Гроссмайстер ввел новый вид налога, которым облагались буквально все проживающие в Пруссии без различия сословий. Сегодня такой налог называется подоходным.

Это особенно не понравилось богатым гражданам и землевладельцам, поскольку как раз то самая верхушка Ордена не платит ничего. Они ведь по закону монахи, не имеющие никакой собственности и никаких личных доходов.

Города, населенные буржуазией, имеющей общие интересы и одинаковые взгляды, и ремесленниками, тесно примыкающими к буржуазии, становятся рассадниками и центрами оппозиции. Дело доходит до открытых мятежей в наиболее богатых городах Данциге и Торне.

Лига Ящериц готовит заговор с целью ограничения власти гроссмайстера. К заговору примыкают и некоторые высшие сановники Ордена. В частности маршал Ордена фон Кухмайстер.

Гроссмайстер вынужден лавировать. В 1412 году на Совет Ордена, в котором раньше заседали исключительно высшие сановники из числа рыцарей-монахов, он приглашает представителей городов и провинциального дворянства. Однако результат оказывается прямо противоположным. Рыцари сочли себя униженными присутствием "черни", а горожане и провинциалы отсутствием у них права голосовать на Совете.

Кроме политических противоречий в орденском государстве, как впрочем, и во всей Европе возникает и набирает силу религиозное реформаторство, критикующее и отвергающее ряд догм католической церкви. В частности безбрачие священников, церковные службы на никому не понятном латинском языке.

Реформаторство находит в орденской Пруссии много сторонников. Сам гроссмайстер Генрих фон Плауэн склоняется в реформаторству, за что сторонниками католицизма объявляется еретиком. Собравшийся капитул Ордена трижды вызывает гроссмайстера, но тот уклоняется от присутствия на капитуле. По решению капитула старейший рыцарь Ордена Отто фон Бернштайн арестовывает фон Плауэна и заключает его в замок Тапио.

Решением капитула Ордена собравшегося в Мариенбурге в октябре 1413г. фон Плауэн отстраняется от власти. Рыцари и командоры сторонники реформаторства исключаются из Ордена.

9 января 1414г. избирается новый гроссмайстер Михаэль фон Штернберг. Принимаемый им меры не прекратили развитие реформаторства. Общество расколото на сторонников и противников реформаторства.

На внутриполитические и религиозные распри накладывается внешняя опасность со стороны Польши. В июле 1414 польские войска вторгаются на территорию Пруссии и захватывают несколько замков. И лишь вмешательство Папы Римского останавливает кровопролитие.

В 1421 году Орден де факто утрачивает власть над Жемайтией. За ним остается лишь узкая прибрежная полоса, обеспечивающая связь Пруссии с Ливонией.

В 1422 году поляки вновь нападают на Орден, захватывают Кульмскую землю и сам замок Кульм. После ряда сражений 27 сентября 1422 заключен Мельновский мирный договор по которому Орден уступает Польше замок Нессау, половину пошлин от приграничной торговли, признает за Литвой Жемайтию.

Понимая, что главной опасностью для Ордене все же остаются внутренние проблемы новый гроссмайстер фон Руссдорф созывает в 1425 году Генеральную Ассамблею комтуров Ордена и богатейших горожан, на которой уступает городам многие вопросы управления. В частности, Торн и Данциг получают право на чеканку собственных денег.

В 1430 году на новой Генеральной Ассамблее создается Великий Государственный Совет (Gross Landsrat). Председатель гроссмайстер Ордена, члены - шесть комтуров, шесть представителей церкви и четыре представителя городов. Принимаются законы о независимости глав городов и о том, что налоги не могут изменяться без согласия городских магистратов.

Таким образом, административная власть в орденской Пруссии начинает постепенно перетекать из рук верхушки Ордена в руки местной буржуазии.

Тем временем поляки по мере усиления своего государства и ослабления, раздираемого внутренними противоречиями Ордена, предпринимают усилия направленные на его уничтожение.

В 1433 Ягайло набирает наемников в Чехии и Моравии и бросает их на Померанию вместе со своими солдатами. Орден, уже не имеющий армии, соответствующей эпохе, не в силах оказать должного сопротивления и соглашается сначала на Ленсинский мир 15 декабря 1433, затем 31 декабря 1435 на Брежский мир, по которому на Орден наложена крупная контрибуция.

Результатом стало обострение противоречий в самой верхушке Ордена. Фон Руссдорфа обвинили в нарушении основополагающих законодательных актов.

Тем временем Лига Ящериц, используя недовольство жителей тем, как верхушка Ордена управляет страной, образует 14 марта 1440г. Прусскую Конфедерацию (Der Preussische Bund), по сути дела политический союз, в который входят как богатые горожане, так и сельские землевладельцы.

Основная цель - защита своих прав и привилегий, а по сути дела отстранение рыцарства от власти.

Ассамблея городов, созванная фон Руссдорфом, пошла на открытое противостояние с элитой Ордена и проголосовала за отмену большинства налогов. Это в корне подрывало все усилия руководства Ордена по поддержанию боеспособной армии, которая теперь состояла в основном из наемников, имеющих к тому же собственных командиров.

Не имея возможности эффективно управлять государством и не видя путей выхода из кризиса, фон Руссдорф на капитуле 6 декабря 1440 слагает с себя сан.

Так заканчивается первый этап гибели Тевтонского Ордена как государства.

Мятеж Прусской Конфедерации

Фактически в орденской Пруссии складывается двоевластие. Прусская Конфедерация добивается 6 февраля 1444 от императора Священной Римской империи своего официального признания как представителя интересов населения Пруссии. Но номинально во главе орденской Пруссии по прежнему находится гроссмайстер. Им избран на капитуле Конрад фон Эрлихсгаузен.

Новый гроссмайстер пытается сохранять мир с Польшей и одновременно пытается с помощью императора и Папы Римского обуздать Прусскую Конфедерацию.

Поскольку действия Конфедерации направлены против Ордена, король Польши Казимир IV всячески поощряет мятежные настроения.

В начале февраля 1454 года дело доходит до вооруженного мятежа. Во главе Прусской Конфедерации Ганс фон Байзен. Повстанцы захватывают ряд орденских замков и разрушают их. Затем захватывают Данциг, Эльбинг, Кёнигсберг.
17 февраля 1454 конфедераты осаждают резиденцию гроссмайстера Мариенбург.
У гроссмайстера нет денег, чтобы нанять солдат, и он поручает великому командору Саксонии отдать в аренду часть орденских земель курфюрсту Бранденбурга за 40 тыс. флоринов.

Тем временем конфедераты предлагают польскому королю всю Пруссию в обмен на отмену таможенных пошлин и привилегию свободной торговли.

15 февраля 1454 Конфедерация присягает на верность королю Польши. Церковь Пруссии также становится на сторону короля. Половина прусских городов на стороне Конфедерации. Между Орденом и Конфедерацией начинается война, которая войдет в историю как "Тринадцатилетняя война" .

Тринадцатилетняя война

Война фактически начинается с прибытия на помощь гроссмайстеру войск Ордена из Германии под командованием комтура Германии. Эти войска отбрасывают конфедератов от Мариенбурга. К сентябрю освобождают замок Кониц в Померании.

Поляки вместе конфедератами в октябре 1455 переходят в контрнаступление, но Ордену удается его отбить и даже вернуть себе несколько замков.

От автора . Вот здесь то и проявилась во всей неприглядности система наемничества (изящно именуемая сегодня в России "служба по контракту"), за которую сегодня в начале XXI столетия так активно ратуют безумные российские демократы.
Уроки истории не идут им впрок, и они отчего то полагают, что можно без последствий наступать на те же грабли, что и тевтоны в середине века XV.

Уж сколько раз твердили миру, что наемник, сиречь контрактник, служит не Родине, не правительству, не народу, а нанимателю. Платит - служат, не платит - не служат. Хотя вернее будет сказать - продают нанимателя, чтобы получить свои кровные.

Ох, господа Путин с Медведевым, доиграетесь, продадут вас наемники в подходящий момент, как продали гроссмайстера Тевтонского Ордена Людвига фон Эрлихсгаузена. Он не сумел выплатить обещанного и жестоко поплатился. Вы тоже крутите и обманываете наемников, из коих сегодня состоит Российская Армия. Незавидные у вас перспективы.

У Ордена не было свободных средств, чтобы платить немецким, чешским, моравским и цыганским наемным солдатам. Поэтому Орден был вынужден отдать в залог свои орденские замки, включая Мариенбург. Перспектив получить деньги наемники не видели, и, вступив в замки, сделали гроссмайстера и всех высших сановников своими заложниками, а имущество стали распродавать. Узнав об этом этом король Польши предложил капитанам наемников продать ему заложенные Орденом замки. Деньги должны были быть выплачены авансом до занятия поляками замков.

15 августа 1456 года был заключен договор о продаже за 436 192 венгерских флорина замков Мариенбург, Диршау, Меве, Кониц и Хаммрештайн.

От автора . Бизнес есть бизнес, ничего личного. Тут не может идти речи о предательстве. Тут отношения чисто деловые. А может работодатель заплатить или не может, наемного работника сие не занимает. Наемного солдата тоже. И не надо ребята лгать самим себе, что между наемником и контрактником есть какая то разница.

8 июня 1457 король Польши Казимир IV вступил в купленный орденский замок Мариенбург, чтобы оставить его за Польшей навсегда.

Мариенбург стал польским Мальборком. В этом статусе он пребывает и сегодня в начале XXI века.

Гроссмастеру фон Эрлихсгаузену удалось выкупить только себя, и наемники табориты позволили ему бежать накануне вступления в замок Казимира IV, лишившегося удовольствия увидеть коленопреклоненным гроссмайстера некогда гордого и великого Тевтонского Ордена.

Гроссмайстер бежит в орденский замок Кёнигсберг, которому будет суждено стать последней столицей орденской Пруссии. Замку, из которого начнется крестный путь Ордена, путь унижений и позора, путь в небытие.

Последняя столица орденской Пруссии - Кёнигсберг.

От автора . Этого замка сегодня не существует. Пережив падение Ордена, Семилетнюю войну с Россией, наполеоновские войны, Первую Мировую войну, замок сильно пострадал во время совершенно ненужных авианалетов крайне мстительных англичан в августе 1944 и во время штурма города советскими войсками в апреле 1945.

И был разрушен до основания в 1966-72 годах в угоду партийным боссам города и области давно мечтавшим "снести этот символ прусского милитаризма и германских устремлений против СССР".

А зря. Как раз стоило бы сохранить замок хотя бы как вечное напоминание немцам о том, чем кончаются захватнические войны.
Ну сохранили же поляки Мариенбург. И ничего. Даже гордятся тем, что могут утирать нос надменным тевтонам.
Нет, не было решение снести Кёнигсбергский замок самым лучшим решением советской власти. Не прибавило оно ни уважения от горожан, ни от соседних стран.

Война Ордена с Польшей и Конфедерацией продолжалась до осени 1466 года. В начале августа в Штетине начались переговоры.

Орден уступал Польше Кульмскую землю со всеми замками, Померанию также со всеми городами и замками, среди которых особое значение имели Данциг и Штетин, замок Мариенбург, города Эльбинг, Христбург.
Епископства Вармии и Кульма также переходили в юрисдикцию Польши.

За Орденом оставались только отвоеванные некогда у пруссов земли Восточной Пруссии, включая Самбию, Помезанию, замки Кёнигсберг, Мемель и все менее крупные замки и города на этой территории.

Орден признавал себя вассалом короля Польши.

Это означало, что гроссмайстера Ордена утверждает и снимает король Польши; до половины рыцарей Ордена могут быть поляками.

Прусская же Конфедерация не получила вообще ничего, и была распущена польской короной. Слабые попытки конфедератов протестовать были подавлены силой с присущей полякам жестокостью. В общем то это справедливо. Нельзя восставать против собственного правительства, сколь скверным оно бы ни было. И уж тем более опираться на врагов своего отечества. Предателей всегда презирают и никогда им не верят, в том числе и те, кто пользовался их услугами.

Последующие гроссмайстеры пытались поднять Восточную Пруссию из руин, восстановить хотя бы частично могущество Ордена. Все же у Ордена кроме Пруссии оставалась значительная часть Ливонии, обширные поместья в Священной Римской империи, Италии и Венгрии.

Среди попыток избавиться от польского диктата и обрести былую самостоятельность возникла идея предложить сан гроссмайстера кому либо из европейских монархов или их сыновей. Он априори распространит суверенитет своего государства и на Орден и возьмет его под защиту.

После смерти гроссмайстера Иоганна фон Тифена в 1498г. гроссмайстерский пост был предложен младшему сыну герцога Саксонии Альбрехта III Фридриху Саксонскому (Friedrich von Sachsen он же Friedrich von Wettin), который никогда не был тевтонским рыцарем. В молодости он служил каноником в Кёльне, затем находился при дворе архиепископа Майнца.
Т.е. Орден ради выживания был готов торговать своим достоинством.

28 сентября 1498г. Фридрих был избран гроссмайстером Ордена. Однако, когда польский король, спесиво решивший, что он приобрел нового вассала в лице саксонского герцога, предложил Фридриху явиться к нему за утверждением и принесением присяги на верность, последний резонно заметил, что Штетинский договор 1466 года ни Римом, ни империей не ратифицирован. Польша не решилась на войну с Орденом, опасаясь, что германского герцога возьмут под защиту Папский Престол и империя.

Хотя, ничего выдающегося гроссмайстер Фридрих совершить не сумел, однако обеспечил мирное существование орденской Пруссии до самой своей смерти в 1510 году.

Этот успех внешней политики побудил элиту Ордена повторить удачный ход. Они предложили сан гроссмайстера тридцатилетнему Альбрехту Гогенцоллерну (Albrecht von Brandenburg-Preussen). Он был сыном маркграфа Бранденбурга Фридриха и маркграфини Софии, которая была дочерью польского короля Казимира IV.
Альбрехт получил воспитание при дворе кёльнского архиепископа, сделавшего его каноником.

Знали бы они, кого пригласили возглавить Орден...

Источники и литература

1.Guy Stair Sainty.THE TEUTONIC ORDER OF HOLY MARY IN JERUSALEM (www.chivalricorders.org/vatican/teutonic.htm)
2. Геральдический сборник ФПС России. Москва. Граница. 1998г.
3.В.Бирюков. Янтарная комната. Мифы и реальность. Москва. Изд."Планета". 1992г.
4.Справочник - Калининград. Калининградское книжное издательство. 1983г.
5. Сайт "Боруссия" (members.tripod.com/teutonic/krestonoscy.htm)
6.А.Богдан.Тевтонские рыцари. Евразия. Санкт-Петербург.2008г.
7.В.Урбан. Тевтонский Орден. АСТ. Хранитель. Москва.2003г.
8.Сайт "Иконография и геральдика магистров Тевтонского ордена (teutonicorder.livejournal.com/997.html)

Генрих фон Плауэн (1370-28 декабря 1429) - двадцать седьмой Великий магистр Тевтонского ордена (1410-1413), комтур городов Нассау (1402-1407), Свеце (1407 - ноябрь 1410), а также - Эльблонг, с ноября 1410 по октябрь 1413 года - Великий магистр ордена (официально отрекся 7 января 1414), управляющий-попечитель замка Лохштедт (1429).

Происхождение и прибытие на службу

Генрих фон Плауэн происходил из рода фогтов Плауэна, который основал Генрих I фон Плауэн в XII веке. Генрих родился в Фогтланде, находящемся между Тюрингией и Саксонией. Начиная с XII века фогты из города Плауэн часто принимали участие в крестовых походах и приходили на помощь тевтонцам. Известно, что многие представители рода фон Плауэн также были задействованы в связях с орденом. В 21 год (1391) Генрих принял участие в походе крестоносцев, а вскоре после этого он вступил в орден и переехал в Пруссию в белом орденском плаще.

В 1397 году Генрих фон Плауэн был назначен адъютантом (компаном) комтура в Данциге, а спустя год получил должность хаузкомтура (ответственный за связи с местной властью). Полученный в эти годы опыт явно сказался впоследствии на отношении великого магистра фон Плауэна к Данцигу. В 1402 году Генрих фон Плауэн был назначен комтуром Нассау. В кульмской земле комтур Генрих провел 5 лет (1402-1407) после чего великий магистр Ульрих фон Юнгинген назначил его комтуром Свеце. Здесь у него не было никаких головокружительных успехов, пока не шла речь о его дальнейшем продвижении по службе.

В 1409 году обострились отношения на границе Ордена и Польско-Литовского государства. Орден желал отобрать у Литвы земли Жемайтию, но столь агрессивная политика тевтонцев настроила против них Польшу. Магистр фон Юнгинген пытался уладить ситуацию и разбить польско-литовский союз, но его действия не увенчались успехом. Оставался лишь один выход из ситуации - 6 августа 1409 года Тевтонский орден объявил Польше и Литве войну.

Великая война 1409-1411 и правление орденом

В августе обе стороны начали военный сбор, но конфликт быстро стих, и уже осенью 1409 года установилось перемирие. Но ни одну из сторон не устраивала ничья в этой войне, и зимой 1409 года началась подготовка к новым военным действиям, а весной-летом 1410 война возобновилась. 24 июня истек срок перемирия. Немцы начали сбор своих войск, ожидая подкрепления из Европы, от Сигизмунда Люксембургского. Местом сбора рыцарей Ульрих фон Юнгинген назначил Свеце, резиденцию комтура Генриха фон Плауэна. Свеце занимал очень удобное место на юго-западе орденских земель: здесь было проще ждать атаки великопольских отрядов, сюда было проще подойти союзникам из Венгрии и наемникам из Померании и Силезии.

15 июля 1410 года между Грюнвальдом и Танненбергом состоялась знаменитая Грюнвальдская битва, в ходе которой объединённое польско-литовское войско под командованием Ягайло и Витовта сумело нанести сокрушительное поражение тевтонцам. Исход битвы решил исход всей войны. В сражении пала почти вся высшая знать ордена: 11 комтуров, 250 братьев-рыцарей и сам великий магистр. Часть союзников ордена предала тевтонцев.

Польско-литовские войска двинулись на столицу ордена, город Мариенбург. Уцелевшие члены ордена думали о грядущем поражении, но Генрих фон Плауэн вызвался не допустить врагов до столицы ордена. В ноябре 1410 года на его были возложены обязанности спасителя Тевтонского ордена. Ситуация к этому времени была критической. Большая часть войска была разбита, враги осадили Мариенбург, а жители городов, уверовавшие в полный разгром ордена, присягали на верность польскому королю.

Собрав всех воинов, оставшихся в живых после Грюнвальда, фон Плауэн двинулся на Мариенбург. Вскоре к Плауэну прибыло подкрепление: двоюродный брат Генриха, не успевший принять участие в битве, привел с собой 400 данцигских «корабельных детей»-матросов. Летописец называет его «мужественным и добрым воином». Через 10 дней после Грюнвальда польско-литовское войско подошло к Мариенбургу, но здесь, вопреки надежде поляков на скорую победу, к битве были подготовлены 4 тысячи человек. Началась многодневная осада города. Осада длилась долго, но поляки не добивались результата. А осажденные, горожане, воины и «корабельные дети», напротив, предпринимали вылазки и наносили по полякам удары. Генрих фон Плауэн справлялся с поставленной задачей. Вскоре начались споры и среди самих поляков и литовцев, в результате чего великий князь Витовт снял осаду и приказал литовскому войску разворачиваться. Вскоре осада была полностью снята Ягайло. Таким образом магистр фон Плауэн не допустил взятия Мариенбурга и полного разгрома ордена. Эта победа стала первой крупной победой Генриха фон Плауэна.

«Яркий характер и нетерпимость к некомпетентности
не ценятся в армии в мирное время».
В. Урбан
Источник: В. Урбан "Тевтонский орден"
Польско-литовская армия в 1410 году выиграла сражение при Грюнвальде, теперь она должны были выиграть войну. Но несмотря на потрясающую победу над Тевтонским орденом на поле битвы, окончательный триумф в войне оказался пока недостижимым. Утром 16 июля, однако, победа казалась полной. Тысячи воинов Ордена и их союзников лежали мертвыми рядом с трупом гроссмейстера. Ключевые цели союза — захват столицы Ордена Мариенбурга и полное исчезновение прусского орденского государства — казались неизбежностью. Но слишком долго Тевтонский орден был в состоянии войны: в нем выработалась целая система выживания, набора новых командиров, восстановления потерянных отрядов и крепостей.

Генрих IV Ройсс фон Плауэн

Генрих IV Ройсс фон Плауэн (?- 28.12.1429), комтур Эльбинга, затем 27-й великий магистр Тевтонского ордена (1410-1413). Встал во главе ордена после поражения в Грюнвальдской битве. Сумел организовать оборону Мариенбурга от польско-литовских войск, привлечь к борьбе с ними ряд союзников. Благодаря этому была несколько выправлена сложившаяся после Грюнвальда ситуация. Заключил I Тортуньский мир (1411) на весьма мягких для ордена условиях. Свергнут в 1413 Михаэлем Кухенмейстером фон Штернберг. Заключен под стражу. В 1415-1422 находился в замке Бранденбург, освобожден магистром Паулем фон Русдорфом и переведен в качестве орденского брата в замок Лохштедт. Полностью реабилитирован в 1429 незадолго до смерти, 28.05.1429 назначен управляющим замка Лохштедт.

Ягайло и Витаутас добились триумфа, о котором едва смели мечтать. Их дед когда-то претендовал на реку Алле, которая более или менее обозначала границу между заселенными землями вдоль побережья и безлюдными местами к юго-востоку на литовской границе. Теперь же, казалось, Витаутас мог претендовать на все земли к востоку от Вислы. Ягайло был готов к осуществлению старых польских притязаний на Кульм и Западную Пруссию. Однако именно в тот момент, когда победители праздновали свой оказавшийся кратковременным успех, среди тевтонских рыцарей нашелся единственный человек, чьи качества лидера и твердая воля сравнялись бы с их собственными - Генрих фон Плауэн. Ничто в его прошлой биографии не предвещало, что он станет кем-то большим, чем простым кастеляном. Но он был из тех, кто неожиданно проявляется и возвышается в периоды кризисов. Фон Плауэну было сорок лет, когда он прибыл как светский крестоносец в Пруссию из Фогтлянда, что располагался между Тюрингией и Саксонией.

Когда фон Плауэн узнал о размерах поражения, постигшего орден, он единственный из оставшихся кастелянов принял на себя ответственность, выходящую за рамки обычной службы: он приказал подчиненным ему трем тысячам воинов выступить в Мариенбург, чтобы укрепить гарнизон крепости до того, как туда подойдут польские войска. Ничто другое для него в тот момент не имело значения. Если Ягайло решит повернуть на Шветц и захватит его - пусть. Своим долгом фон Плауэн считал спасение Пруссии - а это означало защитить Мариенбург, не заботясь о меньших замках.
Ни опыт, ни предыдущая служба фон Плауэна не готовили его к такому решению, ведь он брал на себя огромную ответственность и всю полноту власти. Тевтонские рыцари гордились своим неукоснительным подчинением приказам, а в тот момент было неясно, спасся ли кто-то из старших по рангу офицеров ордена. Однако в этой ситуации послушание оказалось принципом, обернувшимся против самих рыцарей: офицеры ордена не были приучены выходить за рамки данных им инструкций, особенно не рассуждать и не принимать самостоятельных решений. В ордене редко приходилось спешить - всегда было время подробно обсудить возникающие проблемы, посоветоваться с капитулом или советом командоров и прийти к общему взаимопониманию. Даже самые самоуверенные Великие магистры советовались со своими рыцарями по военным вопросам. Теперь же для этого не было времени. Эта традиция ордена парализовала действия всех уцелевших офицеров, ожидавших приказов или возможности обсудить свои действия с другими. Всех, но не фон Плауэна.
Генрих фон Плауэн начал отдавать приказы: командорам крепостей, находившихся под угрозой нападения,- «Сопротивляться!», морякам в Данциге - «Явиться к Мариенбургу!», ливонскому магистру - «Как можно скорее послать войска!», немецкому магистру - «Набрать наемников и отправить их на восток!». Традиция послушания и привычка подчиняться приказам оказались столь сильны в ордене, что его приказы выполняли!!! Произошло чудо: повсюду усилилось сопротивление. Когда первые польские разведчики приблизились к Мариенбургу, они обнаружили гарнизон крепости на стенах, готовым сражаться.
Фон Плауэн собирал людей отовсюду, откуда только мог. В его распоряжении был небольшой гарнизон Мариенбурга, его собственный отряд из Шветца, моряки из Данцига, светские рыцари и ополчение Мариенбурга. То, что горожане были готовы помогать защищать крепость, было результатом действий фон Плауэна. Один из первых его приказов был: «Сжечь дотла город и пригороды!». Это лишило поляков и литовцев укрытий и припасов, предотвратило распыление сил на защиту стен города и расчистило подступы к замку. Возможно, моральное значение его решительного поступка имело еще большее значение: такой приказ показал, как далеко фон Плауэн готов пойти для защиты замка.
Уцелевшие рыцари, их светские собратья и горожане начали приходить в себя от шока, в который их привело поражение. После того как первые польские разведчики ретировались из-под стен замка, люди Плауэна собрали внутрь стен хлеб, сыр и пиво, пригнали скот, привезли сено. Были приготовлены пушки на стенах, расчищены секторы обстрела. Нашлось время, чтобы обсудить планы обороны крепости против возможных атак. Когда 25 июля подошло основное королевское войско, гарнизон уже собрал припасов на 8-10 недель осады. Этих припасов так не хватало польско-литовской армии!
Жизненно важным для обороны замка было состояние духа ее командующего. Его гений импровизации, желание победы и неутолимая жажда мщения передались гарнизону. Эти черты характера, возможно, раньше мешали его карьере - яркий характер и нетерпимость к некомпетентности не ценятся в армии в мирное время. Однако в тот критический момент именно эти черты фон Плауэна оказались востребованы.
Он писал в Германию:

«Всем князьям, баронам, рыцарям и воинам и всем прочим добрым христианам, кто прочтет это письмо. Мы, брат Генрих фон Плауэн, кастелян Шветца, действующий на месте Великого магистра Тевтонского ордена в Пруссии, сообщаем вам, что король Польский и князь Витаутас с великим войском и неверными сарацинами осадили Мариенбург. В обороне его заняты все силы ордена. Мы просим вас, пресветлые и благородные господа, позволить вашим подданным, кто пожелает помочь нам и защитить нас во имя любви Господней и всего христианства ради спасения души или ради денег, прийти нам на помощь как можно скорее, чтобы мы могли изгнать наших врагов».

Призыв Плауэна о помощи против «сарацин», возможно, был гиперболой (хотя некоторые из татар и были мусульманами), но тем не менее апеллировал к анти-польским настроениям и побуждал к действию немецкого магистра. Рыцари начали собираться у Ноймарка, где бывший протектор Самогитии Михель Кюхмайстер сохранил значительные силы. Офицеры ордена спешно рассылали извещения, что орден готов принять на военную службу любого, кто сможет приступить к ней немедленно.
Ягайло надеялся, что Мариенбург быстро капитулирует. Повсюду в других местах деморализованные войска ордена сдавались в плен при малейшей угрозе. Гарнизон Мариенбурга, убеждал себя король, поступит так же. Однако, когда крепость, вопреки ожиданию, не капитулировала, королю пришлось выбирать между плохим и худшим. Он не хотел идти на приступ, но отступление стало бы признанием поражения. Так что Ягайло приказал начать осаду, ожидая, что защитники сдадутся: сочетание страха смерти и надежды на спасение было серьезным стимулом для почетной капитуляции. Но король быстро обнаружил, что у него не хватает сил осаждать столь большую и хорошо спроектированную крепость, как Мариенбург, и одновременно посылать к другим городам войска в количестве, чтобы те капитулировали. В распоряжении Ягайло не было и осадных орудий - он не приказал вовремя отправить их вниз по Висле. Чем дольше его войско стояло под стенами Мариенбурга, тем больше времени было у тевтонских рыцарей, чтобы организовать оборону других крепостей. Трудно судить короля-победителя за его ошибки в расчетах (что бы сказали историки, если бы он не попытался ударить прямо в сердце ордена?), но его осада провалилась. Польские войска восемь недель пытались взять стены замка, используя катапульты и пушки, снятые со стен близлежащих крепостей. Литовские фуражиры жгли и разоряли окрестности, щадя только те владения, где горожане и знать поспешили предоставить им пушки и порох, еду и фураж. Татарская конница носилась по Пруссии, подтверждая во всеобщем мнении, что репутация свирепых варваров ею вполне заслужена. Польские войска вошли в Западную Пруссию, захватив много замков, оставшихся без гарнизонов: Шветц, Меве, Диршау, Тухель, Бютов и Кенитц. Но жизненно важные центры Пруссии - Кенигсберг и Мариенбург остались в руках ордена. В литовских войсках вспыхнула дизентерия (слишком много непривычно хорошей еды), и наконец Витаутас заявил, что уводит свою армию домой. Однако Ягайло был исполнен решимости оставаться, пока не возьмет замок и не захватит его командующего. Ягайло отказался от предложений мирного договора, требуя предварительной сдачи Мариенбурга. Король был уверен, что еще немного терпения, и в его руках будет полная победа.
Тем временем войска ордена уже двигались в Пруссию. Ливонские отряды подошли к Кенигсбергу, высвободив силы Прусского ордена, находившиеся там. Это помогло опровергнуть обвинения в измене: ливонских рыцарей порицали за то, что они не нарушили договор с Витаутасом и не вторглись в Литву. Это, возможно, заставило бы Витаутаса послать войска для защиты границы. На западе венгерские и немецкие наемники спешили в Ноймарк, где Михель Кюхмайстер формировал из них армию. Этот офицер до сих пор оставался пассивным, слишком беспокоясь о взаимоотношениях с местной знатью, и не рисковал выступать против Польши, но в августе он направил небольшое войско против отряда поляков, примерно равного по численности силам Кюхмайстера, одолел их и захватил вражеского командующего. Затем Кюхмайстер двинулся на восток, освобождая один город за другим. К концу сентября он очистил Западную Пруссию от вражеских войск.
К этому времени Ягайло уже был не в силах продолжать осаду. Мариенбург оставался неприступным, пока его гарнизон сохранял свой боевой дух, а фон Плауэн заботился о том, чтобы его наспех собранные войска сохраняли желание сражаться. Более того, гарнизон замка был воодушевлен уходом литовцев и новостями о победах ордена. Так что, хотя запасы и истощались, осажденные черпали свой оптимизм из добрых вестей. Их подбадривало и то, что их ганзейские союзники контролируют реки. Тем временем польские рыцари побуждали короля возвращаться домой - срок, который они должны были служить по своим вассальным обязанностям, давно истек. В польской армии не хватало припасов, среди воинов начались болезни. В конце концов, Ягайло не оставалось ничего иного, кроме как признать, что средства защиты по-прежнему торжествуют над средствами нападения: кирпичную крепость, окруженную водными преградами, можно было взять лишь длительной осадой, и даже тогда, вероятно, лишь с помощью счастливого стечения обстоятельств или предательства. У Ягайло же в тот момент не было ни сил, ни провианта для продолжения осады, да и в будущем не было на это надежды.
После восьми недель осады, 19 сентября, король дал приказ к отступлению. Он возвел хорошо укрепленную крепость возле Штума, к югу от Мариенбурга, снабдил ее многочисленным гарнизоном из своих лучших войск и собрал там все припасы, что мог набрать по окрестным землям. После чего Ягайло приказал сжечь все поля и амбары вокруг новой крепости, чтобы затруднить тевтонским рыцарям сбор провианта для осады. Удерживая крепость в самом сердце Пруссии, король надеялся оказывать давление на своих врагов. Существование крепости также должно было ободрить и защитить тех из горожан и землевладельцев, которые перешли на его сторону. По пути в Польшу он остановился у гробницы Святой Доротеи в Мариенвердере, чтобы помолиться. Ягайло нынче был очень набожным христианином. Помимо набожности, сомнения в которой возникали из-за его языческого и православного прошлого и которые Ягайло старался всячески искоренить, ему нужно было продемонстрировать общественности, что он использовал православные и мусульманские войска лишь как наемников.
Когда польские войска отступили из Пруссии, история повторилась. Почти за два века до этого именно поляки несли на себе бремя значительной части сражений, но тевтонские рыцари постепенно завладели этими землями потому, что как тогда, так и теперь слишком мало польских рыцарей желало остаться в Пруссии и защищать ее для своего короля. У рыцарей ордена терпения было больше: благодаря этому они пережили катастрофу при Танненберге.
Плауэн отдал приказ преследовать отступающую вражескую армию. Ливонские войска двинулись первыми, осадив Эльбинг и вынудив горожан сдаться, затем направились на юг в Кульм и овладели там большинством городов. Кастелян Рагнита, чьи войска контролировали Самогитию во время Грюнвальдской битвы, направился через центральную Пруссию к Остероде, один за другим захватывая замки и изгоняя с земель ордена последних поляков. К концу октября фон Плауэн вернул почти все города, кроме Торна, Нессау, Рехдена и Страсбурга, находящиеся прямо на границе. Даже Штум был взят после трехнедельной осады: гарнизон сдал замок в обмен на право свободного возвращения в Польшу со всем имуществом. Худшие дни рыцарей, казалось, миновали. Фон Плауэн спас орден в самый отчаянный момент. Его отвага и целеустремленность вдохнули эти же чувства в остальных рыцарей, превратив деморализованные остатки уцелевших в проигранном сражении людей в настроенных на победу воинов. Фон Плауэн не верил, что единственная проигранная битва определит историю ордена, и убедил многих в окончательной будущей победе.
Помощь с запада также подоспела на удивление быстро. Сигизмунд объявил войну Ягайло и отправил к южным границам Польши войска, которые не позволили многим польским рыцарям присоединиться в армии Ягайло. Сигизмунд хотел, чтобы орден оставался угрозой для северных провинций Польши и его союзником в будущем. Именно в этом духе он ранее договаривался с Ульрихом фон Юнгингеном: что никто из них не заключит мир с кем-то еще, не посоветовавшись с другим. Амбиции Сигизмунда распространялись на императорскую корону, и он желал выказать себя перед немецкими князьями как твердого защитника немецких сообществ и земель. Превысив законную власть, как это и должен был сделать подлинный лидер в кризисной ситуации, он созвал выборщиков императора во Франкфурте-на-Майне и убедил их немедленно послать помощь в Пруссию. Большей частью эти действия со стороны Сигизмунда были, конечно, игрой - он был заинтересован в избрании его королем Германии, и это был первый шаг на пути к императорскому трону.
Самая действенная помощь пришла из Богемии. Это было удивительно, так как король Венцеслас изначально не выказывал интереса к спасению ордена. Хотя новости о
Грюнвальдской битве достигли Праги уже через неделю после сражения, он ничего не предпринял. Такое поведение было типичным для Венцесласа, который часто оказывался в запое именно тогда, когда нужно было принимать решения, и даже в трезвом виде он не слишком интересовался своими королевскими обязанностями. Лишь после того как представители ордена проницательно одарили щедрыми подношениями королевских любовниц, пообещали выплаты безденежным представителям знати и наемникам и, наконец, сделали королю предложение, по которому Пруссия становилась подчиненной Богемии, этот монарх начал действовать. Венцеслас неожиданно пожелал, чтобы его подданные отправились на войну в Пруссию, и даже ссудил дипломатам ордена свыше восьми тысяч марок на оплату услуг наемников.
Прусское государство было спасено. Помимо потерь в людях и имуществе, которые со временем должны были восстановиться, Тевтонский орден, казалось, не особенно сильно пострадал. Его престижу был, конечно, нанесен урон, но Генрих фон Плауэн отвоевал большинство замков и изгнал врагов за границы орденских земель. Позднейшие поколения историков рассматривали поражение в Грюнвальдской битве, как смертельную рану, от которой орден постепенно истек кровью. Но в октябре 1410 года такое развитие событий казалось маловероятным.

Ягайло и Витаутас добились триумфа, о котором едва смели мечтать. Их дед когда-то претендовал на реку Алле, которая более или менее обозначала границу между заселенными землями вдоль побережья и безлюдными местами к юго-востоку на литовской границе. Теперь же, казалось, Витаутас мог претендовать на все земли к востоку от Вислы. Ягайло был готов к осуществлению старых польских притязаний на Кульм и Западную Пруссию. Однако именно в тот момент, когда победители праздновали свой оказавшийся кратковременным успех, среди тевтонских рыцарей нашелся единственный человек, чьи качества лидера и твердая воля сравнялись бы с их собственными – Генрих фон Плауэн. Ничто в его прошлой биографии не предвещало, что он станет кем-то большим, чем простым кастеляном. Но он был из тех, кто неожиданно проявляется и возвышается в периоды кризисов. Фон Плауэну было сорок лет, когда он прибыл как светский крестоносец в Пруссию из Фогтлянда, что располагался между Тюрингией и Саксонией.

На него столь большое впечатление произвели монахи-воины, что он принял их обеты бедности, целомудрия, послушания и войны против врагов Церкви. Благородное происхождение обеспечило ему офицерскую должность, и после длительной службы он был назначен комендантом замка Шветц. Этот крупный пункт находился на западном берегу Вислы к северу от Кульма и имел важное значение для защиты границ Западной Пруссии от набегов.

Ни опыт, ни предыдущая служба фон Плауэна не готовили его к такому решению, ведь он брал на себя огромную ответственность и всю полноту власти. Тевтонские рыцари гордились своим неукоснительным подчинением приказам, а в тот момент было неясно, спасся ли кто-то из старших по рангу офицеров ордена. Однако в этой ситуации послушание оказалось принципом, обернувшимся против самих рыцарей: офицеры ордена не были приучены выходить за рамки данных им инструкций, особенно не рассуждать и не принимать самостоятельных решений. В ордене редко приходилось спешить – всегда было время подробно обсудить возникающие проблемы, посоветоваться с капитулом или советом командоров и прийти к общему взаимопониманию. Даже самые самоуверенные Великие магистры советовались со своими рыцарями по военным вопросам. Теперь же для этого не было времени. Эта традиция ордена парализовала действия всех уцелевших офицеров, ожидавших приказов или возможности обсудить свои действия с другими. Всех, но не фон Плауэна.

Генрих фон Плауэн начал отдавать приказы: командорам крепостей, находившихся под угрозой нападения,– «Сопротивляться!», морякам в Данциге – «Явиться к Мариенбургу!», ливонскому магистру – «Как можно скорее послать войска!», немецкому магистру – «Набрать наемников и отправить их на восток!». Традиция послушания и привычка подчиняться приказам оказались столь сильны в ордене, что его приказы выполняли!!! Произошло чудо: повсюду усилилось сопротивление. Когда первые польские разведчики приблизились к Мариенбургу, они обнаружили гарнизон крепости на стенах, готовым сражаться.

Фон Плауэн собирал людей отовсюду, откуда только мог. В его распоряжении был небольшой гарнизон Мариенбурга, его собственный отряд из Шветца, моряки из Данцига, светские рыцари и ополчение Мариенбурга. То, что горожане были готовы помогать защищать крепость, было результатом действий фон Плауэна. Один из первых его приказов был: «Сжечь дотла город и пригороды!». Это лишило поляков и литовцев укрытий и припасов, предотвратило распыление сил на защиту стен города и расчистило подступы к замку. Возможно, моральное значение его решительного поступка имело еще большее значение: такой приказ показал, как далеко фон Плауэн готов пойти для защиты замка.

Уцелевшие рыцари, их светские собратья и горожане начали приходить в себя от шока, в который их привело поражение. После того как первые польские разведчики ретировались из-под стен замка, люди Плауэна собрали внутрь стен хлеб, сыр и пиво, пригнали скот, привезли сено. Были приготовлены пушки на стенах, расчищены секторы обстрела. Нашлось время, чтобы обсудить планы обороны крепости против возможных атак. Когда 25 июля подошло основное королевское войско, гарнизон уже собрал припасов на 8-10 недель осады. Этих припасов так не хватало польско-литовской армии!

Жизненно важным для обороны замка было состояние духа ее командующего. Его гений импровизации, желание победы и неутолимая жажда мщения передались гарнизону. Эти черты характера, возможно, раньше мешали его карьере – яркий характер и нетерпимость к некомпетентности не ценятся в армии в мирное время. Однако в тот критический момент именно эти черты фон Плауэна оказались востребованы.

Он писал в Германию:

Ягайло надеялся, что Мариенбург быстро капитулирует. Повсюду в других местах деморализованные войска ордена сдавались в плен при малейшей угрозе. Гарнизон Мариенбурга, убеждал себя король, поступит так же. Однако, когда крепость, вопреки ожиданию, не капитулировала, королю пришлось выбирать между плохим и худшим. Он не хотел идти на приступ, но отступление стало бы признанием поражения. Так что Ягайло приказал начать осаду, ожидая, что защитники сдадутся: сочетание страха смерти и надежды на спасение было серьезным стимулом для почетной капитуляции. Но король быстро обнаружил, что у него не хватает сил осаждать столь большую и хорошо спроектированную крепость, как Мариенбург, и одновременно посылать к другим городам войска в количестве, чтобы те капитулировали. В распоряжении Ягайло не было и осадных орудий – он не приказал вовремя отправить их вниз по Висле. Чем дольше его войско стояло под стенами Мариенбурга, тем больше времени было у тевтонских рыцарей, чтобы организовать оборону других крепостей. Трудно судить короля-победителя за его ошибки в расчетах (что бы сказали историки, если бы он не попытался ударить прямо в сердце ордена?), но его осада провалилась. Польские войска восемь недель пытались взять стены замка, используя катапульты и пушки, снятые со стен близлежащих крепостей. Литовские фуражиры жгли и разоряли окрестности, щадя только те владения, где горожане и знать поспешили предоставить им пушки и порох, еду и фураж. Татарская конница носилась по Пруссии, подтверждая во всеобщем мнении, что репутация свирепых варваров ею вполне заслужена. Польские войска вошли в Западную Пруссию, захватив много замков, оставшихся без гарнизонов: Шветц, Меве, Диршау, Тухель, Бютов и Кенитц. Но жизненно важные центры Пруссии – Кенигсберг и Мариенбург остались в руках ордена. В литовских войсках вспыхнула дизентерия (слишком много непривычно хорошей еды), и наконец Витаутас заявил, что уводит свою армию домой. Однако Ягайло был исполнен решимости оставаться, пока не возьмет замок и не захватит его командующего. Ягайло отказался от предложений мирного договора, требуя предварительной сдачи Мариенбурга. Король был уверен, что еще немного терпения, и в его руках будет полная победа.

Тем временем войска ордена уже двигались в Пруссию. Ливонские отряды подошли к Кенигсбергу, высвободив силы Прусского ордена, находившиеся там. Это помогло опровергнуть обвинения в измене: ливонских рыцарей порицали за то, что они не нарушили договор с Витаутасом и не вторглись в Литву. Это, возможно, заставило бы Витаутаса послать войска для защиты границы. На западе венгерские и немецкие наемники спешили в Ноймарк, где Михель Кюхмайстер формировал из них армию. Этот офицер до сих пор оставался пассивным, слишком беспокоясь о взаимоотношениях с местной знатью, и не рисковал выступать против Польши, но в августе он направил небольшое войско против отряда поляков, примерно равного по численности силам Кюхмайстера, одолел их и захватил вражеского командующего. Затем Кюхмайстер двинулся на восток, освобождая один город за другим. К концу сентября он очистил Западную Пруссию от вражеских войск.

К этому времени Ягайло уже был не в силах продолжать осаду. Мариенбург оставался неприступным, пока его гарнизон сохранял свой боевой дух, а фон Плауэн заботился о том, чтобы его наспех собранные войска сохраняли желание сражаться. Более того, гарнизон замка был воодушевлен уходом литовцев и новостями о победах ордена. Так что, хотя запасы и истощались, осажденные черпали свой оптимизм из добрых вестей. Их подбадривало и то, что их ганзейские союзники контролируют реки. Тем временем польские рыцари побуждали короля возвращаться домой – срок, который они должны были служить по своим вассальным обязанностям, давно истек. В польской армии не хватало припасов, среди воинов начались болезни. В конце концов, Ягайло не оставалось ничего иного, кроме как признать, что средства защиты по-прежнему торжествуют над средствами нападения: кирпичную крепость, окруженную водными преградами, можно было взять лишь длительной осадой, и даже тогда, вероятно, лишь с помощью счастливого стечения обстоятельств или предательства. У Ягайло же в тот момент не было ни сил, ни провианта для продолжения осады, да и в будущем не было на это надежды.

После восьми недель осады, 19 сентября, король дал приказ к отступлению. Он возвел хорошо укрепленную крепость возле Штума, к югу от Мариенбурга, снабдил ее многочисленным гарнизоном из своих лучших войск и собрал там все припасы, что мог набрать по окрестным землям. После чего Ягайло приказал сжечь все поля и амбары вокруг новой крепости, чтобы затруднить тевтонским рыцарям сбор провианта для осады. Удерживая крепость в самом сердце Пруссии, король надеялся оказывать давление на своих врагов. Существование крепости также должно было ободрить и защитить тех из горожан и землевладельцев, которые перешли на его сторону. По пути в Польшу он остановился у гробницы Святой Доротеи в Мариенвердере, чтобы помолиться. Ягайло нынче был очень набожным христианином. Помимо набожности, сомнения в которой возникали из-за его языческого и православного прошлого и которые Ягайло старался всячески искоренить, ему нужно было продемонстрировать общественности, что он использовал православные и мусульманские войска лишь как наемников.

Когда польские войска отступили из Пруссии, история повторилась. Почти за два века до этого именно поляки несли на себе бремя значительной части сражений, но тевтонские рыцари постепенно завладели этими землями потому, что как тогда, так и теперь слишком мало польских рыцарей желало остаться в Пруссии и защищать ее для своего короля. У рыцарей ордена терпения было больше: благодаря этому они пережили катастрофу при Танненберге.

Плауэн отдал приказ преследовать отступающую вражескую армию. Ливонские войска двинулись первыми, осадив Эльбинг и вынудив горожан сдаться, затем направились на юг в Кульм и овладели там большинством городов. Кастелян Рагнита, чьи войска контролировали Самогитию во время Грюнвальдской битвы, направился через центральную Пруссию к Остероде, один за другим захватывая замки и изгоняя с земель ордена последних поляков. К концу октября фон Плауэн вернул почти все города, кроме Торна, Нессау, Рехдена и Страсбурга, находящиеся прямо на границе. Даже Штум был взят после трехнедельной осады: гарнизон сдал замок в обмен на право свободного возвращения в Польшу со всем имуществом. Худшие дни рыцарей, казалось, миновали. Фон Плауэн спас орден в самый отчаянный момент. Его отвага и целеустремленность вдохнули эти же чувства в остальных рыцарей, превратив деморализованные остатки уцелевших в проигранном сражении людей в настроенных на победу воинов. Фон Плауэн не верил, что единственная проигранная битва определит историю ордена, и убедил многих в окончательной будущей победе.

Помощь с запада также подоспела на удивление быстро. Сигизмунд объявил войну Ягайло и отправил к южным границам Польши войска, которые не позволили многим польским рыцарям присоединиться в армии Ягайло. Сигизмунд хотел, чтобы орден оставался угрозой для северных провинций Польши и его союзником в будущем. Именно в этом духе он ранее договаривался с Ульрихом фон Юнгингеном: что никто из них не заключит мир с кем-то еще, не посоветовавшись с другим. Амбиции Сигизмунда распространялись на императорскую корону, и он желал выказать себя перед немецкими князьями как твердого защитника немецких сообществ и земель. Превысив законную власть, как это и должен был сделать подлинный лидер в кризисной ситуации, он созвал выборщиков императора во Франкфурте-на-Майне и убедил их немедленно послать помощь в Пруссию. Большей частью эти действия со стороны Сигизмунда были, конечно, игрой – он был заинтересован в избрании его королем Германии, и это был первый шаг на пути к императорскому трону.

Самая действенная помощь пришла из Богемии. Это было удивительно, так как король Венцеслас изначально не выказывал интереса к спасению ордена. Хотя новости о

Грюнвальдской битве достигли Праги уже через неделю после сражения, он ничего не предпринял. Такое поведение было типичным для Венцесласа, который часто оказывался в запое именно тогда, когда нужно было принимать решения, и даже в трезвом виде он не слишком интересовался своими королевскими обязанностями. Лишь после того как представители ордена проницательно одарили щедрыми подношениями королевских любовниц, пообещали выплаты безденежным представителям знати и наемникам и, наконец, сделали королю предложение, по которому Пруссия становилась подчиненной Богемии, этот монарх начал действовать. Венцеслас неожиданно пожелал, чтобы его подданные отправились на войну в Пруссию, и даже ссудил дипломатам ордена свыше восьми тысяч марок на оплату услуг наемников.

Прусское государство было спасено. Помимо потерь в людях и имуществе, которые со временем должны были восстановиться, Тевтонский орден, казалось, не особенно сильно пострадал. Его престижу был, конечно, нанесен урон, но Генрих фон Плауэн отвоевал большинство замков и изгнал врагов за границы орденских земель. Позднейшие поколения историков рассматривали поражение в Грюнвальдской битве, как смертельную рану, от которой орден постепенно истек кровью. Но в октябре 1410 года такое развитие событий казалось маловероятным.

Предшественник: Ульрих фон Юнгинген Преемник: Михаэль Кюхмайстер Рождение: 1370 год (1370 )
Фогтланд Смерть: 28 декабря (1429-12-28 )
Лохштедт , Тевтонский орден Род: Рёйсс Отец: Генрих фон Плауэн

Генрих IV Рёйсс фон Плауэн ( -28 декабря ) - 27 Великий магистр Тевтонского ордена ( -), комтур городов Нассау (1402-1407), Свеце (1407 - ноябрь 1410), а также - Эльблонг , с ноября по октябрь 1413 года - Великий магистр ордена (официально отрекся 7 января 1414), управляющий-попечитель замка Лохштедт (1429) .

Происхождение и прибытие на службу

Генрих фон Плауэн происходил из рода бургомистров города Плауэн , который основал Генрих I фон Плауэн в XII веке. Генрих IV родился в Фогтланде , находящемся между Тюрингией и Саксонией . Начиная с XII века фогты из города Плауэн часто принимали участие в крестовых походах и приходили на помощь тевтонцам. Известно, что многие представители рода фон Плауэнов также были задействованы в связях с орденом. В 21 год (1391) Генрих IV принял участие в походе крестоносцев, а вскоре после этого он вступил в орден и переехал в Пруссию в белом орденском плаще.

В 1397 году Генрих Фон Плауэн был назначен адъютантом (компаном) комтура в Данциге , а спустя год получил должность хаузкомтура (ответственный за связи с местной властью). Полученный в эти годы опыт явно сказался впоследствии на отношении великого магистра Фон Плауэна к Данцигу. В 1402 году Генрих IV был назначен комтуром Нассау . В кульмской земле комтур Генрих провел 5 лет (1402-1407) после чего великий магистр Ульрих фон Юнгинген назначил его комтуром Свеце . Здесь у него не было никаких головокружительных успехов, пока не шла речь о его дальнейшем продвижении по службе.

В 1409 году обострились отношения на границе Ордена и Польско -Литовского государства. Орден желал отобрать у Литвы земли Жемайтию , но столь агрессивная политика тевтонцев настроила против них Польшу. Магистр фон Юнгинген пытался уладить ситуацию и разбить польско-литовский союз, но его действия не увенчались успехом. Оставался лишь один выход из ситуации - 6 августа 1409 года Тевтонский орден объявил Польше и Литве войну.

Великая война 1409-1411 и правление орденом

В августе обе стороны начали военный сбор, но конфликт быстро стих, и уже осенью 1409 года установилось перемирие. Но ни одну из сторон не устраивала ничья в этой войне, и зимой 1409 года началась подготовка к новым военным действиям, а весной-летом 1410 война возобновилась. 24 июня истек срок перемирия. Немцы начали сбор своих войск, ожидая подкрепления из Европы, от Сигизмунда Люксембургского . Местом сбора рыцарей Ульрих фон Юнгинген назначил Свеце, резиденцию комтура Генриха фон Плауэна. Свеце занимал очень удобное место на юго-западе орденских земель: здесь было проще ждать атаки великопольских отрядов, сюда было проще подойти союзникам из Венгрии и наемникам из Померании и Силезии .

Польско-литовские войска двинулись на столицу ордена, город Мариенбург . Уцелевшие члены ордена думали о грядущем поражении, но Генрих фон Плауэн вызвался не допустить врагов до столицы ордена. В ноябре 1410 года на его были возложены обязанности спасителя Тевтонского ордена. Ситуация к этому времени была критической. Большая часть войска была разбита, враги осадили Мариенбург , а жители городов, уверовавшие в полный разгром ордена, присягали на верность королю польскому.

Собрав всех воинов, оставшихся в живых после Грюнвальда, Плауэн двинулся на Мариенбург. Вскоре к Плауэну прибыло подкрепление: двоюродный брат Генриха, не успевший принять участие в битве, привел с собой 400 данцигских «корабельных детей»-матросов . Летописец называет его «мужественным и добрым воином». Через 10 дней после Грюнвальда польско-литовское войско подошло к Мариенбургу, но здесь, вопреки надежде поляков на скорую победу, к битве были подготовлены 4 тысячи человек. Началась многодневная осада города. Осада длилась долго, но поляки не добивались результата. А осажденные, горожане, воины и «корабельные дети», напротив, предпринимали вылазки и наносили по полякам удары. Генрих Плауэн справлялся с поставленной задачей. Вскоре начались споры и среди самих поляков и литовцев, в результате чего великий князь Витовт снял осаду и приказал литовскому войску разворачиваться. Вскоре осада была полностью снята Ягайло. Таким образом магистр фон Плауэн не допустил взятия Мариенбурга и полного разгрома ордена. Эта победа стала первой крупной победой Генриха фон Плауэна.

9 ноября 1410 года в Мариенбурге Генрих IV фон Плауэн был официально провозглашен великим магистром Тевтонского ордена. Важнейшей целью нового магистра стало спасение Тевтонского государства от разгрома и его дальнейшее возрождение.

Заговор, заключение, Лохштедт и смерть

Но с началом тевтонско-польской войны активизировались и представители недовольной магистром знати. Сам магистр остался в Мариенбурге , так как был болен. Болезнь магистра стала ключевым событием в заговоре против него. Глава заговорщиков, маршал ордена Михаэль Кюхмайстер фон Штернберг, приказал войскам ордена, вступившим на территорию противников, вернуться обратно. Братья-рыцари перестали повиноваться магистру. Больной фон Плауэн собрал капитул (орденский совет), на котором обвинил орденских военачальников в измене. Однако члены капитула не повиновлись магистру, в результате чего, Генрих IV был осужден сам и брошен в темницу. Он был лишен печати и всех магистерских знаков. Брат Плауэна был также смещен со своей должности.

Мнения о Генрихе фон Плауэне

Личность и политика Генриха вызывала различные точки зрения. Немецкий историк Генрих фон Трейчке писал, что «сила, единственный рычаг государственной жизни, ничего больше не значила для его рыцарей, а с падением Плауэна послужила и моральному поражению ордена».

По другой версии - Генрих предатель, он собирался заполучить орден с помощью поляков, а потом вместе с братьями пойти против Польши. В любом случае заслуге фон Плауэна по спасению Мариенбурга от поляков и прекращению войны 1409-1411 не скрыть. Он сумел возродить послевоенной положение ордена благодаря своей уверенной внутренней политике.